Поворот судьбы - Страница 25

Да и не только нравится, а даже больше! Той звездной ночью Сандра вообразила себе, что влюблена. А сегодня, сейчас? Сидит промокшая и несчастная напротив Фрэнка в дешевом кафе, ест скользкую яичницу с пересушенным беконом и понимает, что влюблена в него по-настоящему. А как же иначе, если ей больше ничего не нужно на свете — только сидеть вот так и смотреть на него.

— Сандра, — сказал он тихо. — О чем ты сейчас думала?

— О звездах и засохшем беконе, — ответила она, задержав дыхание, а про себя подумала: о любви… — и о том, что это совершенно невозможно.

— Мамочка! — потребовала внимания Кристи с другого конца стола.

Фрэнк наблюдал, как Сандра перекладывала половину своей порции в опустевшую тарелку малышки.

— По-прежнему называет тебя мамой, — заметил он, когда Сандра вернулась на свое место.

— Да, — вздохнула она. — Приучаю называть меня по имени, но она иногда забывает. Вам это неприятно?

— Да нет, отчего же? Тебе это очень подходит, — сказал он чуть слышно.

От этих слов на душе у Сандры стало пасмурно, как на улице. Сквозь тусклое окошко она видела, что по небу по-прежнему волокутся черные тучи, провисающие до земли тяжелыми животами. Господи, какая тоска, подумала она. Мало ли кому что подходит, но ей-то матерью не быть никогда!..

Они остались в кемпинге еще на два дня. Время от времени показывалось солнце — иногда даже успевали высохнуть лужи. Однако неизменно светило отказывалось задерживаться надолго — спешило спрятаться за тучи, а те обрушивали вниз стены ливня.

— Я, кажется, начинаю понимать, что чувствовал Ной, — мрачно заметил Фрэнк, когда дождливая неделя подошла к концу.

— А вы так хотели показать детям настоящую походную жизнь, — посочувствовала Сандра. — И ведь отличная была идея!

— Да, но…

— Но что делать? Не получилось…

Она пригладила ладонью распушенные волосы. Взглянув на небо, решила, что нет никакого смысла причесываться — пойдет дождь, волосы снова намокнут, и их опять надо будет сушить.

— Если завтра этот потоп не прекратится, придется принимать меры, — пообещал Фрэнк.

На ужин, под аккомпанемент неумолкающего шума дождя, они доели арахисовое масло и последнюю банку тунца. Фрэнк вышел прогуляться — «погрязниться», по меткому выражению Каролины, — и дети, как по команде, захныкали.

— Мой спальник опять мокрый, — канючил Дэвид.

— А мой никогда и не просыхал, — в тон ему ныл Джонатан.

Сандра поменялась спальником с Джонатаном, хотя ее мешок едва ли был суше. Каролина предложила Дэвиду залезть к ней, и Сандра укрыла их сверху самым сухим одеялом. Потом она расстегнула спальный мешок Джонатана, вывернула наизнанку и накрыла сверху плащом, приготовив спальное место для себя.

Вскоре все уснули, и только дождь неустанно шуршал по брезенту. А потом к шуму дождя добавился странный звук со стороны речки. Обычно журчание бегущего Потока убаюкивало, но сегодня что-то было решительно не так.

Сандра накинула плащ и, вздрагивая от холода, вышла под дождь. Она забыла захватить фонарик, но возвращаться не стала, чтобы не разбудить детей. Постояла. Когда глаза привыкли к темноте, медленно двинулась к воде.

На берегу маячила темная фигура. Потом она зашевелилась. Сандра в ужасе отскочила, готовая со всех ног мчаться обратно в палатку.

— Сандра, иди сюда!

— Боже мой, Фрэнк, вы меня напугали до смерти! Что вы здесь делаете?

— Как и ты, мечтаю… — Он жестом дал понять, чтобы она подошла ближе. — Вода поднимается. Целый день наблюдал за рекой — не нравится мне это.

— Но тогда почему нас не предупредили? Это же не шуточки!

— Я разговаривал с лесничим. Он сказал, что ведется постоянное наблюдение и нам ничто не угрожает… пока.

— Надо уезжать? — едва слышно спросила она.

— Давно пора! — ответил Фрэнк. Даже в темноте Сандра видела по его лицу, что он расстроен. — Я все медлил с отъездом. Хотел, чтобы этот месяц стал чем-то особенным для детей.

— Но они все же успели получить кое-что от этой затеи, — попыталась успокоить его Сандра.

— Вот как! И что же это «кое-что»? — хмыкнул Фрэнк.

— Сырость несусветную! — выпалила она, прежде чем догадалась прикусить язык.

Фрэнк разразился гомерическим хохотом. Она тоже засмеялась. Он притянул ее к себе. Они стояли, обнимались, дождевые капли стекали по их лицам. Ах, как смешно! Какие они друзья…

Оптимизм и жизнерадостность — в дружбе не самое главное, но, между прочим, удобная вещь, когда на душе кошки скребут. Оба это понимали.

— Ох девушка из Джорджии, ты меня уморила! Нет, ты определенно неповторима!

Взявшись за руки, они шли к палаткам.

— Нельзя мне сегодня спать в фургоне, — сказал Фрэнк, когда они подошли к палатке Сандры. — Хочу быть ближе к воде, чтобы не прозевать — в случае чего…

— Но ваша палатка насквозь промокла, — заволновалась Сандра. — Нельзя же спать в огромной луже!

— Конечно, нельзя! Поэтому я собираюсь спать с вами.

— Но там нет места, понимаете? — при одной мысли о том, что Фрэнк будет спать рядом с ней, Сандру бросило в жар.

— Придется его найти, — сказал он спокойно, как о деле решенном. — Расстегивай свои хоромы.

Единственное свободное место было между Джонатаном и Сандрой. Его оно вполне устраивало — рядом с выходом, удобно следить за рекой и не разбудишь никого.

— Спальник сама расстелешь? — спросил он, придвинув спящих детей плотнее друг к другу.

Сандра кивнула. Двигаясь, как во сне, она расстелила спальный мешок и хорошенько взбила его. Фрэнк наблюдал за ней, сидя на корточках у стены. Сандра попыталась пошутить: